Из воспоминаний Мартемьянова Василия Семеновича.
(16.02.1909 – 02.08.1995)
В течении двух месяцев — июль, август — уже 4 человека из нашей комнаты съездили домой. Надо было подать заявление, что я и сделал. Через некоторое время разрешение было получено и вот я уже в поезде. На руках у меня пропуск и проездной билет. Пассажиров полный вагон, и куда, и зачем в такое тревожное время люди едут? Видно урожай еще не весь убран, да и кому убирать, старики, да дети. По словам пассажиров, урожай выдался хороший.
Домой я приехал рано утром и неожиданно. Встреча радостная и не очень — ведь столько забот и вопросов. Тоня похудела, под глазами и в уголках губ появились морщинки, дети подросли, старшему уже четыре, младшему—год. Не виделись ведь более четырех месяцев. Корней Ефимович еще больше постарел ему 81, все возится с починкой обуви для населения, не сидится старику. Когда началась война, он обратился в военкомат с заявлением, что б его взяли на фронт. Его корректно отправили домой, призовем по необходимости. Он вполне здоров и до сих пор ждет повестки. Борис, его сын, снова на фронте, где пока неясно.
Здесь же, с такой большей семьей, жили двое эвакуированных с Урала. Никто не ставил их на жительство , а сама теща на вокзале предложила им вид на проживание. Занимали они угол в комнате, спали в кладовке, Тоня с детьми в сенцах. В комнате справа у стола спала Катя с тремя детьми. Вот так они и жили. А что же будет зимой? А старуха и раньше хотя бы одного, но держала постояльцев, рядом с вокзалом клиенты всегда были.
Как мог, помог своим продуктами. Тоня с радостью разделила сладости между детьми. Говорила, что в ФЗО в столовой ей удавалось иногда чем-нибудь поживиться. За две недели, которые мне дали, я накосил сена Ульяне и Фекле, родственника вдовы, а с Тоней задумали взять тележку и съездить в Златополье, обменять кое-какие вещи на пшеницу. Идея была бредовая, но мы ее осуществили. Добрались до села, там нам помогли всем миром приобрести пшеницу и привезли ее домой, и все это на своих-двоих. Сходили мы с Тоней к тетке Устинье, младшей сестре моего отца. Она нас угостила чаем с булочками, печь которые она была мастерица. Спасибо, говорила она, что зашли, а то никого не осталось, все воюют. Говорят, что Антонин не погиб, как считалось, он в плену. Потом зашел Василий, сын 20 г.р., он был в магазине. Он уже был на фронте, ранен в руку, комиссован.
У тетки Феклуши младший сын 23 г.р. окончил военное училище, сейчас на фронте., там же и Гавриил 15 г.р., сват Василий — завуч средней школы. Были и у дяди Павла.
Через две недели я прибыл в Караганду и приступил к работе. В Караганде открыли военный госпиталь. От Тони письма приходили регулярно и в одном из них она писала, что пшеницу из Златополья они с Катей смололи на паровой мельнице и теперь потребляют муку. И вот большая радость: наши войска окружили большую группировку фашистов под Сталинградом. Вот это было здорово!
Семья Василия Семёновича и Антонины Корнеевны,
дети: в верхнем ряду -Толя (мой отец),
на руках: Таня и Сергей. впереди Виктор
(примерно 1950 г.)
